Пандемия вызвала совершенно неожиданные изменения, в том числе и в экономике. Да, исследовательские центры предполагали возможность появления такого феномена, но выводы авторов больше основывались на воображаемых моделях, чем на реальном опыте. Недавно это явление стало предметом анализа группы экспертов Международного валютного фонда (МВФ), в состав которой вошли Кристалина Георгиева, Федерико Диаз, Ромэн Дювал и Дэниел Шварц.
Кризис особенно серьезно отразился на малых и средних предприятиях, вызвав масштабное сокращение рабочих мест и другие негативные экономические последствия. Среди них – менее заметная, но также серьезная проблема роста влияния на рынок доминирующих фирм, которые укрепляют свои позиции, по мере того как исчезают их более мелкие конкуренты. Требуется по возможности восстановление равновесия.
Исследование МВФ показывает, что сосредоточение избыточного влияния на рынок в руках нескольких компаний может затормозить среднесрочный экономический рост, подавляя инновации и сдерживая инвестиции. Такой исход может подорвать восстановление экономики после кризиса COVID-19, а это помешает росту множества новых компаний именно тогда, когда их динамичность крайне необходима.
Сейчас как никогда важно обеспечить для всех равные условия. Органам государственного управления необходимо будет добиваться этого в разных секторах – от пивоварения до больниц и цифровых технологий.
В новом исследовании МВФ показан рост основных индикаторов влияния на рынок, таких как наценки по отношению к предельным издержкам или концентрация доходов в руках четырех крупнейших игроков сектора. По оценкам экспертов МВФ, из-за пандемии эта концентрация сейчас может увеличиться в странах с развитой экономикой как минимум настолько, насколько она возросла за пятнадцать лет до конца 2015 года. Даже в тех отраслях, которые выиграли от кризиса, например секторе цифровых технологий, доминирующее положение занимают крупнейшие участники рынка.
Вызванное пандемией усиление влияния на рынок во многих отраслях усугубит тенденцию, которая сохраняется уже более сорока лет. Например, в глобальных масштабах наценки зарегистрированных на бирже компаний в странах с развитой экономикой выросли в среднем более чем на 30% с 1980 года. А за последние 20 лет увеличение наценок в цифровом секторе было в два раза сильнее, чем в целом в экономике.
Конечно, высокая прибыль всегда была естественной наградой успешных компаний, которые вытесняли действующих участников рынка за счет инноваций, эффективности и повышения качества обслуживания. Вспомните, как Ikea изменила подход к покупке мебели, или как Apple преобразовала рынок мобильных телефонов.
Однако в последнее время во многих отраслях мы все чаще наблюдаем признаки того, что влияние на рынок укореняется на фоне отсутствия у доминирующих компаний сильных конкурентов. По нашим оценкам, в различных секторах у компаний, у которых в определенный год были наиболее высокие наценки (верхний дециль), есть почти 85-процентный шанс остаться компанией с высокими наценками в следующем году – это примерно на 10 процентных пунктов выше, чем в эпоху «новой экономики» 1990-х годов.
Наглядным примером служат крупные технологические компании, подорвавшие рыночные устои фирмы, которые двадцать лет назад вытеснили действующих участников рынка. Они становятся все более влиятельными игроками, которые не подвергаются такому же конкурентному давлению со стороны нынешних возможных «нарушителей спокойствия». В данном случае связанные с пандемией эффекты дополняют мощные основополагающие силы, такие как сетевые эффекты и экономия за счет масштаба и охвата.
Во многих отраслях мы сейчас видим тенденцию к снижению динамичности бизнеса. Возьмем, например, молодое производственное предприятие, которое не может выйти за пределы своего локального рынка, или новое предприятие розничной торговли, цены которого сбивает крупная конкурирующая организация, временно продающая товары по ценам ниже себестоимости, чтобы не пустить на рынок новых участников.
«Так что же могут сделать правительства?», – задают вопрос эксперты МВФ. Они отмечают пять приоритетных целей, степень важности которых зависит от юрисдикции.
«Во-первых, антимонопольным органам следует проявлять повышенную бдительность при реализации мер контроля над слияниями компаний. Критерий проверки сделок антимонопольными органами должен применяться во всех целесообразных случаях, включая поглощения мелких участников рынка, которые могут расширить бизнес, чтобы конкурировать с доминирующими компаниями. Например, в Германии и Австрии недавно установили пороговые значения на основе цены сделки в дополнение к значениям на основе оборота поглощаемой компании. Стоимостные оценки прошлых слияний также могут способствовать повышению эффективности применения правил конкуренции.
Во-вторых, органам, регулирующим конкуренцию, следует более активно применять запреты на злоупотребление доминирующим положением и чаще прибегать к конъюнктурным исследованиям в целях выявления пагубных действий даже при отсутствии сообщений о нарушении закона. В 2018 году исследование ситуации в молочной промышленности Австралии продемонстрировало преимущества этой практики: она привела к предписанным усовершенствованиям практики заключения контрактов между фермерами и перерабатывающими предприятиями.
В-третьих, необходимо приложить большие усилия, чтобы обеспечить конкуренцию на рынках факторов производства, в том числе на рынке труда. В данном случае будет актуальным активное применение правил предотвращения заключения между компаниями соглашений о непереманивании сотрудников. Положения о запрете на работу в конкурирующей организации в некоторых трудовых договорах предприятий розничной торговли и быстрого питания также затрудняют переход работников на более высокооплачиваемую работу – это особенно характерно для низкоквалифицированных работников.
В-четвертых, антимонопольные органы должны иметь возможность отслеживать ситуацию в цифровой экономике, в которой широкое использование крупных данных и технологий искусственного интеллекта увеличивают преимущества действующих компаний. Обеспечение возможности переноса данных и совместимости систем может упростить для новых компаний конкурентную борьбу с устоявшимися участниками рынка. В качестве примера того, как регулирование может обеспечить переход между системами и повысить благополучие потребителей, вспомним, как двадцать лет назад Европейский союз повысил уровень конкуренции, предоставив потребителям право сохранять свой номер сотового телефона при смене оператора.
Наконец, важное значение имеют ресурсы. Например, в США общий бюджет Федеральной торговой комиссии и антимонопольного отдела министерства юстиции составляет в процентах ВВП примерно половину этого показателя, зарегистрированного сорок лет назад. Во многих юрисдикциях могут понадобиться инвестиции для дальнейшего расширения отраслевого опыта на фоне быстрых технологических изменений. В Великобритании недавно было объявлено о создании нового отдела цифровых рынков, который будет регулировать деятельность доминирующих платформ, таких как Google и Facebook», – пишут авторы исследования.
Хорошая новость заключается в том, что в ведущих странах, включая Европейский союз и США, уже активно пересматривают основы антимонопольной политики. Эти пересмотры создают возможности, которые нельзя упустить. Директивным органам следует уже сейчас принять меры предотвращения дальнейшего резкого усиления влияния на рынок, которое может помешать восстановлению экономики.
Этот кризис изменит экономику наших стран за счет глубоких структурных изменений, которые должны способствовать подъему молодых быстрорастущих компаний, внедряющих инновационные решения и создающих высококачественные рабочие места. Они заслуживают равных возможностей и справедливого шанса на успех.
Молдова – не исключение для этих общих тенденций. Стоит более внимательно анализировать статистические отчеты, а не просто считывать информацию. Чтобы в один прекрасный день не проснуться и не столкнуться с явлениями, требующими немедленного спасения.
Константин Олтяну
